Глава XIV.
Главнейшие фортификационные идеи и предложения французских инженеров — современников Монталамбера и в период последнего

Идеи и предложения Бусмара, Шасслю и Карно

Идеями Монталамбера раньше всего воспользовались в Германии; во Франции же его современники продолжали совершенствовать бастионную систему, хотя в сущности исповедовали

принципы Монталамбсра, но такова была сила рутины. Из французских инженеров, работавших частью одновременно с Монталамбером, частью после него, заслуживают упоминания: Бусмар, Шасслю де Лоба и Карно — все три талантливые ученики Мезьерской инженерной школы.

Бусмар (1749—1806) во время Французской революции вследствие своих монархических убеждений был принужден оставить Францию и эмигрировать в Германию, где он издал одно из замечательнейших сочинений “Общее руководство по фортификации и атаке и обороне крепостей”, которое однако было проникнуто протестом против монта-ламберовских предложений. Бусмар, хотя и сознавал недостатки бастионного фронта, но стремился уменьшить их не полной заменой фронта другим, как это сделал Монталамбер, а соответственным расположением частей и вспомогательных построек; он стремился закрыть стены от перекидного огня, изыскивал средства от рикошетного огня и старался дать гарнизону казематированные помещения, а также укрыть орудия, которые должны понадобиться в последнюю минуту.

Одно из наиболее ценных предложений Бусмара — это равелины, вынесенные за гласис (фиг. 62, Р), что дает возможность не прорезывать рвов равелина насквозь до главного рва, а также направить продолжение фасов во внутренность равелина. Главное назначение равелина, вынесенного за гласис — это содействие активной обороне созданием между горжей (горжа — от французского слова gorge — горло, шея, т. е. узкая часть) равелина и главным валом фронта обширной площади-плацдарма для сбора вылазок. Для обеспечения равелина от рикошетирования Бусмар изламывал его фасы. С той же целью гласису прикрытого пути он придавал кремальерное начертание. Наконец для придания упорства и самостоятельности обороне равелина он располагал в нем земляной редюит, сообщавшийся с внутренностью ограды потерной (подземный казематированный ход). Кроме того во всех переломах прикрытого пути имелись редюиты и как общий опорный пункт — пониженный казематированный центральный люнет, расположенный на прикрытом же пути, против тенали. Другое заслуживающее внимания предложение Бусмара заключается в использовании тенали, в которую он перенес казематированные фланки бастионов (фиг. 63); однако эта идея была разрешена более

удачно другим французским инженером Шасслю — сотоварищем Бусмара по Мезьерской школе и его соперником.

Интересно также предложение Бусмара устраивать в горже бастиона казармы для гарнизона, которые в случае надобности могут быть обращены в ретраншамент.

Бусмар был убит при обороне в 1807 г. крепости Данциг, во время устройства редюитов-блокгаузов прикрытого пути, на сопротивлении которых он основывал всю оборону последнего. Осаждал крепость как раз его сотоварищ по школе — Шасслю.

Сочинение Бусмара долгое время считалось лучшим систематическим курсом долговременной фортификации.

Современник и сотоварищ Бусмара — Шасслю де Лоба (1754—1833) придерживался тех же основных взглядов на фортификацию, что и Бусмар, поэтому предложенная им система расположения бастионного фронта отличается от бусмаровской только деталями, разработанными с необычайным искусством, изобличающим в Шасслю замечательного инженера. Он так же, как и Бусмар, придавал бастионному фронту равелин, вынесенный за гласис, причем устраивал в горжевой части этого равелина (фиг. 64) казематированный редюит Р с горжей бастионного начертания; в боковых фасах редюита устроены пушечные казематы, служащие для перекрестного обстреливания доступов к исходящим частям главной ограды. Такое расположение было между прочим применено Шасслю при укреплении Модлина (позднее русской крепости Новогеоргиевск): в трех фронтах этой крепости, которая в 1813 г. блокировалась русскими войсками, были устроены вышеописанные равелины, вынесенные за гласис, с казематированными редюитами

-грибками. В этих редюитах-грибках в 80-х годах XIX столетия русский профессор Инженерной академии К. И. Величко подметил характерную особенность — идею фланкирования местности перед исходящим углом полигона, а также подошвы, поверхности и гребня гласиса перед главной оградой, и перенес эту идею в горжу фортов, назвав постройку, выполняющую здесь ту же роль, что редюит-грибок, но только по отношению к промежуткам между фортами, “промежуточным капониром”.

Другое важное усовершенствование, предложенное Шасслю, заключается в том, что казематированные фланкирующие части, перенесенные Бусмаром в теналь, он прикрыл особыми выпускными арками (фиг. 65), являющимися одной из действительных мер усиления оборонительных казематов, нашедшей себе позже применение в русской крепости Керчь, построенной Тотлебеном, который называл такие выпускные арки “козырьками” или “капорами”. Шасслю в 1812 г. был начальником инженеров французской армии и строил мосты через Березину; по его проектам были построены крепости: Алессандрия (в Италии), Мантуя, Пескиера и др. Как инженер наполеоновской эпохи Шасслю был свидетелем возрастания численности армий и потому заботился об увеличении размеров крепостей, доведя длину линии полигона фронтов даже и бастионного начертания до 600 м, что в его расположении, при вынесенных вперед равелинах и отсутствии мертвых пространств во рвах перед куртиной и фасами, было вполне возможно.

В своем труде “О некоторых отделах артиллерии и фортификации” (1805 г.) он предлагал три системы, из которых наибольшего внимания заслуживала алессандрийская система, осуществленная им при укреплении Алессандрии. В этой системе выявлены все те мысли и особенности, поборником которых был Шасслю: солидные ретраншаменты, оборонительные казематы для артиллерии, вынесенные вперед равелины, способствующие производству массовых вылазок, широко развитая минная оборона, хорошо организованная оборона рвов.

Лазарь Карно (1753—1823) был также воспитанником Мезьерской школы, но сначала был известен как ученый-математик и астроном. Но политические события конца XVIII века призвали этого энергичного человека к другой деятельности. Он был некоторое время председателем национального собрания, затем военным министром. Наполеон оценил его необыкновенные способности и в 1809г., будучи императором, недовольный

слабым сопротивлением крепостей во время его войн, поручил Карно разработать инструкцию для обороны крепостей. Результатом этого поручения явился труд “Об обороне крепостей”, который был принят как один из учебников в новой Мецской инженерной школе, преобразованной в 1794 г. из прежней Мезьерской школы.

Легкую сдачу крепостей Карно приписывал: 1) несоответствию вобановских верков условиям современности и 2) непониманию комендантами крепостей, что лучшая оборона — активная.

Поэтому Карно ратовал за оживление обороны и стремился стряхнуть ту косность взглядов на характер обороны и степень сопротивления крепостей, которая пустила глубокие корни со времени “анализа крепостей”, который проповедовали Кормонтень, Фуркруа и другие инженеры, рассчитывавшие продолжительность обороны по часам, отнимая у коменданта и гарнизона всякую долю инициативы и активности.

Карно рекомендовал широкое применение ближних вылазок (не далее 3-й параллели как дающих экономию сил) и поддержку их навесным и картечным огнем по ближним работам атакующего.

Навесной огонь и вылазки должны чередоваться: первый поражает и прогоняет траншейные караулы, вторые разрушают работы. Карно же предлагал ставить Кегорнову мортирку и другие малые мортиры на полевой лафет и тем самым придавал подвижность этому драгоценному орудию.

Что касается комендантов крепостей, то он предъявлял к ним два основных требования: 1) комендант должен быть всегда готов скорее погибнуть, чем сдаться; в этих немногих словах заключалась целая программа действий, но надо было зато уметь выбирать на эту должность соответствующих людей, чего — увы! — зачастую не бывало во Франции так же, как и в других государствах (живые примеры — генералы Григорьев и Бобырь в бывших русских крепостях Ковна и Новогеоргиевск в мировую войну); 2) комендант должен быть знаком со всеми средствами, которые может доставить техника для усиления и продления обороны: “При обороне крепостей воинская доблесть и военная техника одна без другой не стоят ничего, но сделают все, когда действуют рука об руку”.

Во второй части своего труда Карно изложил те методы укрепления, которые могли удовлетворять его основным положениям, но здесь он в общем излагает те же идеи, что и у Монталамбера, Бусмара и Шасслю.

Он не придерживается исключительно бастионного начертания, которое применено им в его “первой системе”, но

дает также две тенальные системы, из коих в одной отдельная стенка рва главного вала обороняется из капониров во входящем угле. Из деталей в системах Карно заслуживают упоминания: 1) гласис с обратной покатостью для облегчения вылазок (был применен в форте “Император Александр” в Кобленце); однако этот гласис облегчал и задачу атакующего, представляя собой как бы уже заранее полого обрушенный контрэскарп; 2) отдельная эскарповая стенка во рву вместо прежнего примкнутого к валу эскарпа (примененная в том же форту крепости Кобленц); 3) хорошо примененные, укрытые и маскированные мортирные казематы для навесной обороны по капиталям.

Мецская школа; ее последователи: Гаксо, Нуазе и Шумара; значение идей последнего

В 1792 г. была закрыта Мезьерская школа и восстановлена в Меце в 1794 г. Из представителей этой школы, большинство которых явились поборниками идей Монталамбера и Карно, заслуживают упоминания Ноазе, Гаксо и Шумара. Ноазе редактировал предложения Мецской школы, которые в общем сводились к некоторым детальным усовершенствованиям прежнего бастионного фронта, показавшим только привязанность французов к этому уже застарелому расположению. Гаксо особенно замечателен своим предложением — прикрывать лицевые стены оборонительных казематов земляными масками-брустверами (так называемые казематированные батареи а-ля Гаксо). Наибольший след из упомянутых трех представителей Мецской школы оставил в истории фортификации французский инженер Шумара.

Шумара (1787—1870) еще в молодые годы осмелился восстать против авторитета Кормонтеня и резко оспаривал в печати мнения высокопоставленных инженеров, не согласных с его воззрениями, за что и подвергся преследованиям, заставившим его в конце концов оставить службу и доведшим его наконец до умопомешательства. Предложения Шумара, правда, не отличались грандиозностью и стремлением ломать старое, но они были настолько велики по внутреннему их значению и ценны для каждого инженера, что в области устройства верков их можно сравнивать лишь с тем, что Карно сделал для организации обороны. Шумара дополнил идеи Карно, придал бастионному начертанию смысл современности и возможности удержаться в числе практичных фортификационных форм

в будущем. Однако сущность идей Шумара так же хорошо приложима к любому иному расположению, как и к бастионному, а потому достоинство идей этого инженера возрастает еще более.

Шумара проповедовал жизнь в обороне, осуждал непогрешимость и неприкосновенность фортификационных форм и возвратил им тот смысл, который дал им Вобан, а последующие инженеры в лице Кормонтеня и Фуркруа осудили на слепое подражание и косность. Его основная идея, заключающаяся в том, что “направление бруствера верка может быть независимо от направления эскарпа”, а следовательно и рва, — замечательна своей простотой. Правда, идея эта чисто русская, так как в “Военном журнале” Рахманова (1811 г.) в статье неизвестного автора встречается указание: “Я не знаю, зачем принято за правило делать край бруствера на переднем краю вала, а задний край — параллельно эскарпу оного неотменно; напротив, я не только желал бы, чтобы этого правила не держались, но чтобы во время осады несколько разменяли направление брустверов и через то расстраивали план осады”; затем известно также, что ко времени Шумара в Кадиксе и Бендерах эта идея уже была осуществлена. Однако едва ли Шумара мог заимствовать эту идею из русского источника по незнанию им языка.

Результатом приложения “принципа Шумара” появились своеобразные детали: 1) дозорный путь и местами фоссебрея, почти забытые инженерами, между тем как возрастающая меткость и настильность ружейного огня и необходимость в настильной обороне поверхности гласиса требовали понижения валов; 2) казематированные траверсы (без лицевых стен), прикрытые с фронта землей и дающие закрытый пушечный огонь вправо и влево, что позднее целиком было применено бельгийским инженером Бриальмоном при укреплении Антверпена; 3) внутренние гласисы, способствующие прикрытию каменных эскарпных одежд от перекидных выстрелов и затруднению атаки. Наконец Шумара настаивал на необходимости оборонять рвы не только ружейным, но и пушечным огнем, что способствует увеличению оборонительной линии, а вместе с тем и линии полигона; уничтожил траверсы на прикрытом пути, мешавшие продольной его обороне, и образовал внутри ограды ряд ретраншаментов и опорных пунктов в виде самостоятельных бастионов.